Матвей Осенин. Я знаю тридцать имён девочек

Зеро

Я не играю в карты. Потому что один мой приятель молодости – профессиональный шулер. Он запоминает расположение карт в колоде, а потом может полчаса тасовать эту колоду, не глядя на неё, и периодически прося кого-нибудь сдвинуть карты, но в итоге карты будут лежать так, как он запомнил. Пару раз я видел, как он обмишуривает дурачков, после чего навсегда утратил веру в карточное везение.

Зеро тоже умеет много чего делать с картами.

Узнал я это совершенно случайно. Я не играю в рулетку и прочие игровые автоматы. Знаю, что все эти штуки – лишь приспособления для облапошивания тех, кто верит в сказки. Мои азартные игры далеки от мира казино, но иногда и я оказываюсь в странной атмосфере, насыщенной желанием людей избавиться от денег.

Я отлавливал (другого слова и не скажешь) одного вредного промышленника, причём по ряду причин мне и моим партнёрам не хотелось поручать такое занятие каким-нибудь наёмным детективам. И мы впятером слонялись по известным точкам «причала» беглеца, надеясь на его тупость.

Три вечера в одно и то же время я сидел на одном и том же месте в одном и том же казино. Три вечера я наблюдал, как талантливый актёр дурит ленивых охранников заведения. Три вечера я видел, как Зеро абсолютно равнодушно раскладывает карты, а потом из кассы заведения уплывают приличные суммы. За её столиком выигрывал мужчина. Невысокий, пожилой, с тросточкой. Потом молодой, крепкий, спортивный. Ещё потом интеллигентный толстячок в очках. Выигрывал мужик не так, чтобы переполошить службу безопасности. Но многие за такие суммы на работу ходят каждый день и месяцами.

Сдавать сообщников службе безопасности я не собирался, не моё это дело, радеть за тех, кто наживается на слабости людских характеров. Двое моих партнёров заловили тупого беглеца, из-за которого я торчал в казино, и я распрощался с бессмысленным досугом.

Вскоре я оказался на одном из мутных праздненств в новорусской усадьбе высокопоставленного чиновника. Помимо бильярдной и курительной комнаты в усадьбе была предусмотрена «игровая», но ассоциации с настольным хоккеем или пинболом будут неуместны. В комнате был стол для рулетки, стол для покера, и уголок для игры в «очко».

Честно говоря, я не обратил никакого внимания на крупье за покерным столом, но у Зеро феноменальная память на лица. Я не знаю, что она замышляла в тот вечер, но знаю, что она отказалась от своих планов из-за того, что узнала меня.

На следующий день я был изрядно изумлён, когда у моего подъезда меня встретила высокая и стройная девушка с аппетитной грудью, тонкой талией и крутыми бёдрами, изгиб которых сразу хотелось проверить тактильно. Она представилась, и мне потребовалось время, чтобы соотнести образ строгой крупье с пучком и в дурацкой блузке с той красоткой, что стояла передо мной. А она без каких-либо увёрток предложила мне нехилую сумму за информацию о том, кто и зачем нанял меня для того, чтобы следить за ней.

Я довольно долго смеялся. А потом предложил подняться и пропустить по рюмашке. Мы пропустили по рюмашке, и я разрешил ей себя соблазнить. Это было здорово, потому что в соблазнении она была не очень опытна, а привычка жить исключительно головой приводила к тому, что каждый шаг следования инстинкту она проверяла мозгами. Получалось медленно и неуклюже, а меня не надо было соблазнять. Достаточно было пальчиком поманить.

Очередным подарком мне стало её искреннее изумление, когда я заставил её всё же потерять голову. И опять же, она была странно неопытна: смущалась собственного возбуждения и непроизвольных движений тела, хотя не было никаких сомнений, что ей это всё не в новинку. Очарованный красавицей, я удержал её у себя до утра.

Я люблю смотреть на спящих женщин. Особенно на спящих в моей постели. Они такие славные, такие милые, такие беспомощные. А Зеро была ещё и очень хорошенькой. Не хотелось её отпускать. И я расстарался с завтраком на подносе и срочной доставкой букета. Но она убежала. Так и не притронувшись к завтраку, не забрав букета, она быстро собралась, стараясь не смотреть на меня, и ушла, начисто забыв, зачем приходила.

Я узнал, когда будет её смена в казино, и был восхищён выдержкой Зеро, на мгновение даже засомневавшись, а не приснилось ли мне то ночное приключение. Девушка никак не отреагировала на моё появление за своим столом. Просто делала свою работу.

Ко мне она пришла ещё через три дня. Строгая, сосредоточенная и в глухом брючном костюме. Это она типа настроилась на деловые переговоры. Выяснить, что мне надо, и за сколько денег меня купили какие-то неведомые враги. Выяснения затянулись до полуночи, а потом и до утра. А утром Зеро неожиданно расплакалась. По-детски, горько, без истерии, свойственной взрослым бабам.

Она не хотела изменять своему парню. Родившись в цирковой семье, она с детства умела манипулировать предметами и показывать разные карточные фокусы, она научилась мошенничать раньше, чем читать, и точно также с детства впитала неприязнь к сексуальной свободе, которую исповедовала её мать, не стеснявшаяся изменять мужу только что не в его присутствии. Но возлюбленный Зеро придерживался той точки зрения, что ей не то, что можно, а и нужно изменять ему, если за этой изменой маячит что-нибудь стоящее. Моё соблазнение было его идеей, но теперь Зеро, не первый раз оказавшаяся в неприглядной роли проданной невесты, раскаивалась в том, что со мной эта роль так ей понравилась.

Я утешил бедную девочку, как мог. Мы позавтракали, и я ещё немного её поутешал. До обеда. И до ужина. Но потом она снова убежала.

Третья наша ночь растянулась на четыре дня. Зеро перестала смущаться, перестала расстраиваться и даже рассказала мне несколько забавных историй из детства, которые позволили мне позже точно установить её настоящее имя.

Я попытался объяснить ей три вещи. Что ей надо самой решать всё за себя, без оглядки на парней и комплексы родителей. Что парень, способный продать девчонку неважно за что, не кто иной, как сутенёр, и от таких надо бежать, потому что однажды он продаст девчонку на ту роль, которая ей не только не понравится, но может и вообще убить. B что если Зеро хочет играть с огнём, то играть надо по-крупному, не размениваясь на мелкое обмишуривание казино, но играть так, чтобы не обжигаться (особенно до состояния кремационного пепла).

Зеро улыбалась, мои рассказы о некоторых абсолютно законных бизнес-афёрах её веселили, и она, в свою очередь, дала мне пару советов, абсолютно, увы, неприменимых в условиях моей обычной жизни. Она обещала позвонить, покидая меня, но через неделю уволилась из казино и исчезла.

Ходили слухи, что красивая русская мошенница обманула одно из дорогих итальянских казино. Что загадочная русская красавица обыграла в карты боссов мексиканской мафии. Что на яхте, захваченной сомалийскими пиратами, случайно оказалась дерзкая русская бандитка, которая в какой-то азартной игре отыграла у главаря группировки яхту обратно. Каждый раз, слыша про какие-то удачные авантюрные похождения русских девчонок, я думаю, что, может быть, это была Зеро. Потом одёргиваю себя: мало ли подобных слухов ходит о наших бабах?

Где бы ты ни была, Зеро, удачи тебе.