Матвей Осенин. Я знаю тридцать имён девочек
Я написал эту книгу о любви и сексе на спор. Поспорив с очаровательной и умной женщиной, что смогу это сделать. Все условия спора я не могу вынести на суд общественности...
Все события и лица, описываемые в этой книге - вымышлены.
Любые совпадения случайны и непреднамеренны.
О себе любимом
Балеринка
Когда меня обвиняют в разных смертных грехах и грозят скорым адом (обычно – вовсе не из-за женщин), я всегда мысленно защищаюсь образом моей Балеринки, моей танцующей девочки.
Косичка
Косичка относится к тем женщинам, которые на скаку отрывая слону хобот, закидывают его в горящую избу, и лишь затем начинают думать, а что это такое они сейчас сделали. А то и не начинают, уверенные, что раз они это сделали, то это и нужно было сделать.
Графиня
Графиня – одна из самых чудесных женщин, что я встречал – искренняя, открытая, свободная в своих проявлениях. Природа одарила её врожденной сексуальностью – наверняка в средние века её ждала бы весьма печальная участь, если даже в наше время о ней слишком часто говорят, что она «приворожила», «околдовала», «зачаровала».
Марми
В имени Марми соединились мармелад и мрамор. Я познакомился с ней в интерьерном салоне – она продавала изделия из камня и все время поедала мармеладные дольки, которые ей дарили клиенты, коллеги, любовники.
Дюбель
Деловая железная тетка с цепким взглядом проницательных глаз и только что не лязгающими острыми зубами. Такой мне предстала Дюбель во время первого знакомства.
Виола
Девушку со скрипкой, Виолу, я обхаживал по всем законам романтического жанра. Сначала просто встречи, букеты-конфеты и прочее. Затем посиделки в кафешках, походы на выставки, случайное тисканье в толпе людей и потом неловкие смущалки по этому поводу. Лишь уверившись в том, что я готов следовать правилу хоть какого по счёту свидания, Виола снизошла до робких поцелуев. А потом решилась посмотреть на экзотических рыбок в моём аквариуме.
Карамелька
У Карамельки были сахарные грудки. Белые, налитые, молоденькие грудки с аккуратными тёмными сосочками, напрягающимися просто по одному моему слову. Чудесные грудки самого подходящего размера – не большие, но и не маленькие, удивительные грудки совершенной формы, подобных которым я больше не встречал.
Льдинка
На красоту Льдинки я купился сразу. Правильные и приятных пропорций черты лица, высокий лоб, прямой носик, милая улыбка и холодный равнодушный взгляд огромных и широко распахнутых глаз заставили меня этак бодро подпрыгнуть, распустить хвост и начать песню токующего тетерева.
Осень
В первый вечер знакомства Осень сразила меня длинными стройными ногами, остроумными речами и мелодичным ласкающим голосом. Я хотел бы её, будь у нее хоть одно из этих качеств. Соединение трёх гарантировало мою особую заинтересованность.
Самба
Крепкая ладная девушка с высокой грудью подошла ко мне после тренировки и предложила свои услуги массажистки. Не долго думая, я предложил ей аналогичную услугу – у себя дома. Неподдельное удивление массажистки моей наглостью оказалось настолько забавным, что я уже всерьёз пригласил ей на свидание.
Терра
Некрасивая, невысокая Терра вышла ко мне из темноты театральных закулис. Она воображала себя влюбленной в одного моего пустого приятеля-актера и, разумеется, в мечтах видела себя вместе с ним в лучах славы на голливудской оскаровской дорожке.
Инди
Встретились мы с Инди в клубе. Я искал танцовщицу для шоу у друга на вечеринке. Инди не была танцовщицей. Но сразу уверенно завела меня в какой-то закуток и попыталась затиснуть мою немаленькую руку в тесную ширинку своих штанов.
Эльф
Без всяких оговорок Эльфа я назвал Эльфом, потому, что она Эльф и есть. Толкиенутаян барышня в крайне странных одеждах попалась мне случайно на одном прослушивании, и обольстил я её скорее из интереса к её увлечению, нежели к ней самой.
Самара
Красивый такой я – в дорогом костюме, в подпитии, с благодушной мордой, и уже приметивший дамочку, которую приятно будет попозже потискать, - обнаружил, что прибывшие на встречу со мной дураки притащили с собой убогую недодевушку. В качестве объекта моего сексуального интереса.
Шери
Не знаю, зачем девушки носят мини-юбки. Когда видишь кривые ноги – как-то смазывается впечатление от выразительных глаз и красивого личика. Тем более не ясно, зачем носить мини-юбку, если в вашей компании есть кто-нибудь вроде Шери – ведь на фоне её совершенства все остальные ляжки выглядят уродливыми.
Кали
Димон привел ко мне свое сокровище с некой бравадой – это моя Ленка, она любит меня, и только меня, и мне нечего бояться тебя, какой бы сволочью в отношениях с женщинами ты ни был. Любящая только Димона Ленка прямо в прихожей выдала мне такой аванс, что я почти смутился. Ну, не так же сразу, милая?
Мальвинка
Мальвинка была вдовой. И очень необычной женщиной для привычного мне круга знакомых. Муж Мальвинки умер после тяжёлого ранения, полученного при выполнении какой-то важной военной операции, и у неё были совсем иные, чем у большинства современных вертихвосток, мысли о войне, о жизни и смерти.
Липа
Липа – от слова «липучка». Обычно мне удаётся достойно завершить отношения, чтобы по возможности не создавать сильных проблем, но в случае с Липой всё, что я ни делаю, приводит к одному единственному результату: она прилипает ко мне всё крепче. Имя оказалось пророческим и в другом смысле. Наша с ней великая любовь, в которую многие верят, и о которой рассказывают с придыханием – полная липа.
Англичанка
Худенькая тростинка, невинная овечка, нежный птенчик – я прозвал её Англичанкой, потому что то, как она от меня шарахнулась во время знакомства, сразу напомнило мне сцены из стандартных женских романов про «любовь» сурового и сильного греко-мачо-миллионера и хрупкой англичанки-золушки.
Радия
Умное, но неухоженное лицо с заметными морщинами, жирные волосы, зачёсанные в крохотный хвостик сзади, преувеличенно живая манера общения и молодо звучащий голосок с детскими интонациями наводили только на одну мысль: дамочка косит под этакую благостную и глуповатую бессребреницу, но намерена вытрясти из своих жертв всё до последней копейки.
Аманита
Вообще-то, аманиты – это мухоморы. То есть поганки. Именно Поганкой я сразу мысленно прозвал эту шлюшку. Красивое латинское слово Аманита стало лишь заменой подлинному имени.
Тори
На меланхоличного меня выплыло гламурное чудо. На девочке-конфеточке была короткая розовая юбчонка, оранжевый топик на бретельках и невероятной длины верёвка с напутанными на неё бусинами, монетками, железками и пластмассовыми куколками.
Моргана
Как только я увидел красавицу Моргану, мне почему-то сразу представилось, как эта вредная и хитрая ведьма варит оборотные зелья и заманивает в коварные ловушки королей и героев.
Фати
Смуглая, красивая, властная женщина почти с меня ростом выглядела ожившей иллюстрацией сказок о повелительницах мира. В манерах Фати было что-то королевское, непостижимое. Когда меня ей представили, она только склонила голову, а мне уже захотелось пасть на одно колено и проорать что-нибудь вроде клятвы на верность.
Коала
Коала – подвижная и общественно активная разведёнка, ценящая свою свободу, но не теряющая надежды устроить семейную жизнь с более-менее приличным мужчиной.
Пандора
Милая (вроде бы) девушка в один вроде бы не отличающийся ничем особенным день решает приоткрыть свою шкатулку с секретами – и вы оказываетесь один на один с пороками и ужасами мира. Пороки оказываются довольно приятными. Но вот ужасы портят всё дело.
Вивьен
Назвал я её по имени известной американской актрисы. Вивьен любила повторять ставшую афоризмом фразу из главной роли этой актрисы, обрезав эту самую фразу до абсолютной лаконичности: «Не буду думать»
Тики-таки
Рядом с красавицей Тики-таки я все время подсознательно чувствовал движение стрелок и повороты колёсиков часовых механизмов. Тик-так, тик-так – отстукивали ритм моей жизни невидимые часики, заставляя меня все время проверять пульс и чувствовать жизнь как хрупкий баланс между бытием и срывом в бездну.
Зеро
У моего подъезда меня встретила высокая и стройная девушка с аппетитной грудью, тонкой талией и крутыми бёдрами, изгиб которых сразу хотелось проверить тактильно. Она представилась, и мне потребовалось время, чтобы соотнести образ строгой крупье с пучком и в дурацкой блузке с той красоткой, что стояла передо мной.
Оранж
В конце каждой книги полагается размещать если не совсем хеппи-энд, то хотя бы морализаторство какого-нибудь второстепенного персонажа на костях вымерших основных героев. Вместо всего это я расскажу об Оранж. Об умной женщине, которая однажды будет править нашим миром.
Вместо эпилога
| 
